9 ноября отмечается 205 лет со дня рождения классика русской литературы Ивана Сергеевича Тургенева. Кто такие тургеневские девушки, кто в итоге победил в споре отцов и детей и как писатель изобрел стихотворения в прозе, рассказывает доктор филологических наук, профессор Южного федерального университета.

Полон загадок и спустя два века

Иван Тургенев родился в 1818 году в селе Спасское-Лутовиново Орловской губернии. Его отец Сергей Тургенев служил в кавалергардском полку, а мать Варвара Лутовинова была состоятельной помещицей, известной своим непростым характером: считается, что именно её Тургенев выводит в образе барыни в рассказе «Муму».

Иван учился в частных пансионах, окончил Санкт-Петербургский университет и отправился в Берлин продолжать обучение. Вернулся в Россию в 1841 году, поселился в Москве, сдал экзамены на степень магистра философии, но, увлекшись литературной деятельностью, прервал свою научную карьеру.

Кажется, что о дальнейшей биографии Тургенева всё знает каждый выпускник общеобразовательной школы в России: писатель жил на две страны — в России ходил на охоту в собственном имении и выступал против крепостного права, а во Франции имел любовную связь с оперной певицей Полиной Виардо, бывшей замужем за Луи Виардо, директором «Итальянской оперы» в Париже. Параллельно писал трогательные повести и рассказы, а также подверг острой критике молодое поколение за следование идеям нигилизма в романе «Отцы и дети».

Но было бы непростительно ограничиться такими отрывочными знаниями о человеке, который подарил русской литературе новую поэтику, новую философию и мировое признание. Именно поэтому изучение наследия Ивана Сергеевича Тургенева актуально и для современной филологической науки.

О главных вехах в эволюции творчества Тургенева рассказала профессор кафедры отечественной и зарубежной литературы Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации ЮФУ Анна Кузнецова.

До романов — стихи, после — стихи в прозе

Тургенев вошел в историю русской литературы как писатель-реалист, один из тех, кто продолжает развивать жанр психологического романа, но его первый роман «Рудин» вышел в свет только в 1956 году, когда писателю было 38 лет. А публиковаться Иван начинает с 16 лет, в журнале «Современник» выходят его поэмы «Стено» и «Параша», стихотворения «Вечер» и «К Венере Медицейской».

Не наше чадо ты!

Нет, пылким детям Юга

Одним дано испить любовного недуга

Палящее вино!

Созданьем выразить душе родное чувство

В прекрасной полноте изящного искусства

Судьбою им дано!

«Творческая эволюция Тургенева шла от стихотворений и эпических жанров малого объема, например, от рассказов знаменитого цикла «Записки охотника», через повести к романам. Другое дело, что зрелый Тургенев создал и «Стихотворения в прозе», которые зачастую являются содержат отсылки к разным произведениям, созданным писателем на более ранних этапах его творческой биографии», — поделилась Анна Кузнецова.

В конце 1840-ых годов Тургенев много писал для театра. Его пьесы «Нахлебник», «Холостяк» и «Провинциалка» пользовались популярностью у публики. Профессор Кузнецова отметила, что её любимое крылатое выражение Тургенева как раз из психологической драмы «Месяц в деревне»:

«Ничего нет утомительнее невеселого ума».

С 1847 по 1850 год Иван Сергеевич вновь живет за границей и наконец берется писать прозу: повести «Петушков» и «Дневник лишнего человека», а также рассказ «Хорь и Калиныч», с которого начался цикл лирических очерков и рассказов «Записки охотника».

«Тургенев – не посредственный поэт, а поэт, вовремя почувствовавший, что ему никогда не стать Пушкиным. У Тургенева есть весьма качественно сделанные поэтические произведения, но проза его неизмеримо выше в художественном отношении. То есть как прозаик он классик, а как поэт он классиком никогда бы не стал на том историко-литературном фоне, на котором начинается его творческая биография», — рассказала Анна Кузнецова.

К стихотворениям он возвращается только на закате своей жизни, и это уже «Стихотворения в прозе» — итоговый цикл миниатюр, глубинный смысл которых не предназначен для массового читателя. Тургенев обобщает в них все то, что было сделано им в литературе, что было прочувствовано и пережито в жизни. И при этом «Стихотворения в прозе» имеют новаторскую форму – это проза ритмическая.

Случаи ритмической прозы есть и в других, более ранних произведениях. Еще в повести «Ася», созданной писателем в 1857 году, за двадцать лет до «Стихотворений в прозе» есть целостные ритмические фрагменты. Так поэтический талант Ивана Тургенева находит свой выход в прозаических текстах.

«Послышался трепетный звук, / похожий на прерывистый вздох, / и я почувствовал на моих волосах / прикосновенье слабой, / как лист дрожавшей руки».

Шопенгауэр обрел русскую почву

Как человек с философским образованием, много времени проводивший в Европе, Иван Тургенев высоко ценил сочинения Артура Шопенгауэра, и в своем творчестве, как отмечают исследователи, во многом опирается на труд этого английского философа-пессимиста «Мир как воля и представление».

«Мировая Воля по Шопенгауэру – это непознанное, темное, иррациональное начало, которое в своей силе противоположно несовершенному интеллекту человека. Эта воля враждебна любой личности, которая дерзает выступить против нее, и поэтому Тургенев, следуя этой философской концепции, показывает изначальную обреченность любого исторического деяния, осуществляемого человеком. Преодоление Мировой Воли возможно только через отказ от сосредоточенности на своем Я, то есть от своих желаний», – объяснила Анна Кузнецова.

Но Шопенгауэр и Тургенев трактуют этот отказ по-разному. Английский философ видит единственным выходом аскезу — смерть до смерти, отказ от чувственной жизни ради гармонии, возможность радостно встретить смерть реальную. А у русского писателя идея аскезы трансформируется в идею долга — эгоистичным страстям, которые Тургенев осознает как начало разрушительное, он противопоставляет стремление жить ради других.

«Романы и повести Ивана Тургенева – это произведения, в которых герой проходит испытания любовью и смертью. Любовь и смерть для него — это два лика Мировой Воли, с которыми человек ведет заведомо неравный бой. Каждый герой у Тургенева желает неустанно, сильно и решительно, и при этом природа человеческой воли метафизична. Творчество Тургенева – о силе судьбы и воле случая, при этом тургеневская проза очень чутко отзывается на современные писателю социально-политические проблемы», – рассказала Анна Кузнецова.

Иначе говоря, Тургенев не только раскрывает вечные темы любви, жизни и смерти, хаоса и космоса, но и обращается к вопросам, волновавшим его современников – о будущем России, о том вкладе, который может внести человек в общественную жизнь несмотря на всю обреченность личностных усилий, скоротечность жизни и бренность человеческого существования.

Резидент русской культуры

Тургенев активно участвовал в культурной жизни Западной Европы, пропагандировал русскую литературу за рубежом. Он входил в кружок крупнейших французских писателей: Гюстава Флобера, Эмиля Золя, Альфонса Доде, братьев Гонкур, где пользовался репутацией одного из крупнейших писателей-реалистов. Иван Сергеевич общался и переписывался с Чарльзом Диккенсом, Жорж Санд, Виктором Гюго, Проспером Мериме, Ги де Мопассаном.

Но международный успех пришел к писателю не сразу, Тургеневу пришлось долго и упорно бороться с предрассудками. Российская империя, победившая Наполеона, по праву считалась «жандармом Европы», но по части культуры и искусства Россия воспринималась европейцами как страна, не создавшая даже своей литературы. Пушкина и Лермонтова диктовавшие моду французы называли бледным повторением Байрона и Гете.

Первый перевод тургеневских «Записок охотника» на французский язык от 1854 года имел заглавие, больше подходящее сборнику фельетонов: «Воспоминания русского помещика или настоящее положение дворян и крестьян в русской провинции». Сам Тургенев по поводу своего французского дебюта высказался хлестко.

«Получил я, наконец, французский перевод своих «Записок», и лучше бы, если б не получил их! Этот переводчик черт знает что из меня сделал – прибавлял по целым страницам, выдумывал, выкидывал – до невероятности… Каков бессовестный француз – по его милости теперь я должен превратиться в шута!» – возмущался Тургенев.

Но за десять лет с помощью трудолюбия, благородства, образованности, воспитанности, глубины и тонкости мысли и беззаветного служения литературе Иван Сергеевич Тургенев становится вице-президентом парижского литературного конгресса, создателем первой русской диаспоры в Европе и по сути прокладывает дорогу на Запад Толстому, Достоевскому и Чехову, которые теперь сильно опережают его по популярности в мире.

«Тургенев никогда не отказывался от своей «русскости», сколько бы он ни жил за границей. Это писатель, которому удалось раскрыть противоречивость русской души, опираясь, как ни парадоксально, на философскую концепцию Шопенгауэра. Тургенев нашел неповторимые краски для создания пейзажей, и не только российских. Главное, что он сделал это, видя мир глазами русского человека со всей его искренней сентиментальностью, надеждой на возможность счастья и обретения единственной любви на всю жизнь, глубокой верой в высшую справедливость, в торжество истины на земле», – поделилась Анна Кузнецова.

Профессор ЮФУ усомнилась, что зарубежный читатель понимал когда-либо Тургенева в полной мере. Тем не менее загадочность русской души магнитом притягивала к его героям иностранного читателя, особенно американского. В США вообще наблюдалось что-то вроде литературного помешательства – романы Тургенева сразу же становились бестселлерами, а молодые писатели, зачитываясь русским классиком, уже не могли работать по-прежнему.

«По мере чтения вы основательно знакомитесь с русской жизнью, хотя перед вами не справочник и не учебник, вы сами становитесь русским, и вам уже хочется обращаться к героям книги по имени и отчеству... Тургенев открыл нам новый мир – неповторимый мир реальности», – писал американский классик Уильям Дин Хоуэллс.

За океаном Тургенева называли таинственным, грустным и благородным литератором, утверждали, что познать такую правду жизни, о какой пишет он, можно только родившись в таинственной, грустной и благородной России.

«Пусть загадочная русская душа так и останется для читателя-иностранца волшебной загадкой. Каждому читателю – своя книга, свой писатель, свое миропонимание», – подчеркнула Анна Кузнецова.

Базаров умер, но дело его живет

В числе героев Тургенева литературовед и критик Овсянико-Куликовский выделяет двух, к которым автор относится с явной симпатией, доходящей, по словам критика, порою до своего рода влюбленности – Базарова из «Отцов и детей» и Соломина из «Нови».

Парадокс заключается в том, что сам автор не просто не хотел превозносить Евгения Базарова, но и хотел всячески отвести симпатии читателя от него — в начале романа писатель дает отталкивающий портрет этого героя.

«Изначально Тургенев ставит перед собой задачу продемонстрировать несостоятельность разночинной интеллигенции в лице Базарова, а его любимый герой в романе «Отцы и дети» — это Павел Петрович Кирсанов, который лишь иногда показан иронически, но почти всегда с большой авторской симпатией. Тургенев не позволяет Базарову преодолеть испытания любовью и смертью, отражая, тем самым, и нежизнеспособность самой концепции нигилизма. Но такова художественная правда: начав чуть ли не с осуждения и высмеивания Базарова, Тургенев как бы привыкает к своему герою и сострадает ему», – рассказала Анна Кузнецова.

И так вышло, что глубоко симпатичный своему создателю Павел Кирсанов, над которым Тургенев лишь подшучивает, чтобы не сделать его слишком идеальным, стал восприниматься читателями как герой комический, а одиозный Базаров, которому писатель лишь отдает должное за верность убеждениям, стал одним из самых значимых образов мировой литературы.

«История Базарова и в 1943 году, как и в 1862 году, когда она была опубликована, проливает свет на загадку человеческого существования. Базаров называет себя нигилистом. Назовите его коммунистом или биофизиком, дайте ему сигареты вместо сигар и автомашину вместо почтовой кареты, в которой он мчится на свидание со своей задумчивой и изящной возлюбленной, Анной Сергеевной, и вы не обнаружите ничего устаревшего или наивного в горении его сердца и бунте его ума. Его имя одно из немногих в литературе, которое продолжает жить, как Дон-Кихот, Шерлок Холмс, более бессмертные, чем, за небольшим исключением, все исторические личности», – писал лауреат Нобелевской премии по литературе, американец Синклер Льюис.

Спустя десять лет после «Отцов и детей» Тургенев начинает работу над своим последним и самым объемным романом «Новь», и здесь уже более уместно говорить о симпатиях писателя к одному из главных героев — Василию Соломину, управляющему бумагопрядильной фабрикой, который сочувствует революционерам.

«Теперь писатель возлагает на «новых людей» большие надежды, в Соломине он видит будущее России, что и дает Тургеневу право на весьма лестные характеристики этого героя. В любом случае можно говорить о том, что Тургенев как бы дополняет самого себя и представителей своего социального слоя типом «нового человека» - такими героями, как Базаров и Соломин. Они притягивают писателя как противоположное ему начало», – объяснила Анна Кузнецова.

Тургеневские барышни — первые русские феминистки
 

Благодаря Ивану Тургеневу в русской культуре устойчиво закрепились такие понятия, как «спор отцов и детей», «нигилизм», «лишний человек», «вешние воды», и «первая любовь», но феноменом, сошедшим со страниц книг в реальную жизнь, стали «тургеневские девушки».

«Тургеневская девушка способна пожертвовать всем ради любви и любимого: положением в обществе, благосклонностью родителей, какими-то финансовыми и имущественными благами. Это девушка очень образованная в сравнении с большинством своих современниц, это героиня, целенаправленно занимающаяся саморазвитием. Но у Тургенева сам процесс совершенствования личности такой героини все же всегда показан как результат возникшей в ее душе страстной любви, то есть отправной точкой надо считать именно это возникшее чувство, без которого, видимо, и стремления к каким-то изменениям в жизни и не было бы», – рассказала Анна Кузнецова.

Однако, страстно полюбив мужчину, тургеневская девушка совершает попытку стать равной со своим избранником, быть для него не украшением его жизни, а соратницей, помощницей в его делах. При этом зачастую тургеневские девушки – героини, более цельные и сильные, нежели мужские персонажи.

«В обыденном современном понимании тургеневская девушка – это нечто эфемерное, это фея, не способная принимать самостоятельные решения, не говоря уже о том, что такая девушка не может ничем жертвовать, потому что она страшится всего. Да у неё и нет ничего своего, так как она втайне надеется на то, что ответственность за ее жизнь и благополучие примет на себя подходящий под ее требования мужчина. Это искажение дошло до полной противоположности тому смыслу, который придавал Тургенев характерам своих героинь», – подчеркнула Анна Кузнецова.

Профессор ЮФУ отметила, что тургеневская героиня – зачастую предшественница тех, кто будет отстаивать равенство в правах с мужчиной, и не только в плане избирательного права и возможности быть экономически независимой, но и в плане равенства в любви, права выбирать спутника жизни, права, не боясь общественного осуждения, заключать с ним брак или не связывать себя какими-либо обязательствами вовсе. Это значение термина «тургеневская девушка» современные девушки, не читавшие Тургенева внимательно, не знают.

Как правильно читать Тургенева

По словам профессора кафедры отечественной и зарубежной литературы ИФЖиМКК, доктора филологических наук Анны Кузнецовой, порядок чтения произведений Тургенева не важен: у этого писателя нет героев или сюжетов, которые бы получали развитие в последующих текстах. Иными словами, Тургенев не писал «продолжений» к своим повестям или романам. Так что читать Тургенева надо, но выстраивать какую-то очередность неплодотворно.

«Важно знать социальные условия формирования характеров героев, важно понимать причины их поведения, их мотивацию. В противном случае невозможно верно истолковать поступки персонажей или сюжетные ходы. Вневременные качества есть в любом случае у каждого литературного героя, и не только у тургеневского. Но эти вечные, универсальные свойства характеров и у Тургенева, и у других русских классиков проявляются через обыденное существование героев в каком-то конкретном социальном контексте», – подытожила Анна Кузнецова.

Хороший итог всему вышесказанному подвел Эрнест Хемингуэй. В ответ на вопрос начинающего писателя, что нужно читать, ответил в своей манере – емко и лаконично: «Прежде всего – Ивана Тургенева. Целиком».