— Елена Вадимовна! Расскажите, какой след оставил Шаламов в русской литературе? На его рассказы и очерки часто ссылаются историки и журналисты, но в чем его главное достоинство именно как литератора?

— Варлам Шаламов занял прочное место в ряду писателей-лагерников. Свои рассказы он называл «новой прозой». Шаламов считал, что сверэкстремальная ситуация, в которой оказался человек в «лагерях уничтожения», требовала нового художественного выражения – «без сюжета, без характеров». Писать так мог только тот, кто лично пережил, «выстрадал» материал. И в этом Шаламову нет равных.

При этом проза Шаламова высокохудожественна. Литературоведы отмечают удивительную композиционную стройность произведений писателя, его внимание к деталям, художественную парадоксальность. Язык и стиль Шаламова узнаваемы, потому что неповторимы.

— С чего начать читать Шаламова? Сложно ведь неподготовленному читателю просто взять в руки «Колымские рассказы» и читать подряд. У него есть какой-то рассказ, который является как бы вратами в его творчество?

— Наследие Шаламова включает в себя рассказы, стихи, пьесы, воспоминания, и каждое произведение раскрывает ту или иную грань этой незаурядной творческой личности.

При выборе произведения следует учитывать авторскую волю писателя. Для Шаламова все же главным трудом его жизни были «Колымские рассказы». Ему было важно, чтобы они публиковались в определенной последовательности, выходили в свет целиком, не разрозненно. Поэтому я бы советовала как раз «читать подряд» «Колымские рассказы».

Чтение лагерной прозы, литературы, которая написана кровью, – труд нелегкий, а чтение произведений Шаламова особенно. Но это тот случай, когда не нужно себя беречь. Свидетельств о нашем страшном прошлом осталось немного, и они заслуживают нашего пристального внимания. Чтение таких книг – дань уважения тем, кто выжил и решился рассказать о пережитом. В таких книгах наше спасение — подаренная возможность, критически оценив прошлое, избежать ошибок в будущем.

— Все знают о конфликте Шаламова с Солженицыным. Насколько этот конфликт реален? Они не сошлись во мнениях или в каких-то творческих аспектах?

— Серьезные идейные расхождения по вопросу о влиянии лагеря на человека у Шаламова и Солженицына действительно были. Напомню, что в отличие от Солженицына, который утверждал, что человек в лагере может нравственно как возвыситься, так и растлиться, Шаламов был более категоричен. Он убежден, что лагерь – исключительно отрицательная школа, которая приводит к растлению всех, «начальников и заключенных, конвоиров и зрителей, прохожих и читателей беллетристики». И, безусловно, страшный личный опыт пребывания в колымских лагерях давал Шаламову полное право отстаивать эту точку зрения.

Но, кстати, Солженицын был далеко не единственным, с кем Шаламов решительно разошелся во взглядах на лагерь. Назову только имя Георгия Демидова, талантливого физика и, как позже выяснилось, самобытного писателя. Демидов и после долгих лет Колымы сохранил веру в человека. «Да, предавали, убивали, но и любили, дружили», – вспоминал он.

Что касается полемики Шаламова с Солженицыным, то здесь сказались и разный жизненный опыт, и разные идейные установки (Шаламов был атеистом, троцкистом, Солженицын — православным, последовательным антикоммунистом), и сосредоточенность писателей на разных аспектах пребывания человека в лагере.  Шаламов пишет об исключительных ситуациях в лагере (ситуациях «за-человечности»), ему важно показать губительное влияние обстоятельств на человека, отсюда – внимание писателя к материальной составляющей, ради чего он мог пренебречь индивидуальными чертами героев.  Солженицын делает акцент на исключительных героях, в которых дух смог победить тело. Таких героев мало, но Солженицыну важно свидетельствовать, что такие герои все же есть. В любом случае разность в подходах Шаламова и Солженицына помогает осмыслить ключевую проблему ХХ века – человек под колесами истории.

— Есть ли у Шаламова некая цитата или емкая выдержка из произведения настолько сильная, чтобы ее стоило выучить наизусть?

— Как всякий большой писатель, Шаламов побуждает к размышлению. Вот одно из его высказываний: «Сомнение, нерешительность – это и есть признак человечности».