07.08.2015

 

В 2013 году мы отметили 20-летие Конституции, и, если в первые 5-10 лет ее действия возникали предложения о внесении изменений, то в последнее десятилетие основной документ получил широкую поддержку и положительную оценку, в том числе со стороны оппозиции. В Конституции 1993 г., действительно, впервые в отечественной истории сказано, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются частью правовой системы России, а международные договоры, в случае коллизии с федеральным законом  имеют приоритет применения.

 

Что касается поставленного Вами вопроса, то здесь, на мой взгляд, вопрос упирается в более глобальную проблему – ведь независимо от того, будут ли эти нормы в нашей конституции, мы обязаны исполнять международные обязательства, сохраняя, вместе с тем, государственный суверенитет. Дело не только в самой 15 статье Конституции, где утвержден примат международного права, и не только в статье 46, дающей гражданам России обращаться в международные суды.  Эти принципы обязательны для России и в силу Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., которую ратифицировал еще Советский союз в 1969 году, и Российская Федерация как его правопреемница обязана соблюдать. Идея документа, состоящая в том, что «договоры должны соблюдаться» – это классический принцип, известный с незапамятных времен. И если государство как Высокая Договаривающаяся Сторона прекращает соблюдать условия договора и исполнять свои международные обязательства, его исключают из конвенции, допустим, возможно исключение из состава такой международной организации, как Совет Европы, между тем, Россия в этой Организации выступает в качестве Высокой Договаривающейся Стороны. Наряду со всеми 47 государствами-членами Совета Европы (куда, кстати, Россия так долго стремилась попасть), обязана соблюдать Устав Совета и Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод 1950 года. Эта Конвенция предусматривает создание единого Европейского суда по защите прав человека и декларирует обязательность исполнения его решений всеми странами-участницами Совета.

 

Европейский суд по правам человека сделал много полезного для демократизации и совершенствования нашего законодательства. Так, под влиянием постановлений Европейского суда было усовершенствовано процессуальное законодательство, в кодексе, вступившем в силу в 2002 году, появились нормы о судебной проверке заключения под стражу в качестве меры пресечения. Также постановления международного суда стали основой для принятия в 2011 году конституционного закона «О судах общей юрисдикции», к слову, до этого у нас действовал закон 1981 года «О судоустройстве в РСФСР» с множеством изменений. Впервые в нашей истории в 2010г. принят ФЗ  «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок.

 

Существует и множество других полезных наработок, касающихся совершенствования судопроизводства. Один из принципов работы Европейского суда – принцип субсидиарности – направлен именно на то, чтобы минимизировать количество жалоб в международный суд, который просто не в состоянии справиться с потоком обращений из 47 стран-участниц Совета Европы.

 

Однако проблемы во взаимоотношениях европейского и национальных судов все же существуют, о чем говорил полномочный представитель Президента в Конституционном Суде Михаил Кротов. Ведь Конституция любого государства на территории страны имеет высшую юридическую силу. И Российская Конституция на территории России – это закон самой высокой юридической силы, юридического воплощения государственного суверенитета; а первая, вторая и девятая ее главы содержат нормы, имеющие особое значение для государства. И если Европейский суд выносит решения, которые вступают в коллизию с Конституцией Российского государства, Россия вправе их не исполнять. Кстати, имеется целый ряд примеров, когда в отдельных случаях (но речь идет, конечно, об исключительных случаях) другие страны Совета Европы именно так в подобных случаях и поступают.

 

 

- Об этом говорил председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин. Дело в том, что в 2010-2013 годах Европейский суд по правам человека принял три неоднозначных, с точки зрения российского общества, постановления.

 

Первое из них – по делу Константина Маркина против России, когда военнослужащий обратился в Европейский суд, поскольку национальный военный суд отказал ему в предоставлении декретного отпуска. Российская сторона отказала военнослужащему в предоставлении комплекса прав, которыми обладает в данном случае женщина, поскольку это могло создать прецедент, противоречащий интересам обороноспособности и национальной безопасности и суверенитету. Однако Константин Маркин выиграл процесс в ЕСПЧ, который признал допущенную Россией дискриминацию по гендерному принципу.

 

Второе постановление касается дела ЮКОСа, когда Россию обязывают выплатить 1,9 млрд. евро. Решение было оценено в России как политически мотивированное, для чего имеются основания с учетом личностей владельцев основной части акций этой компании. Третье же было вынесено по делу Анчугова и Гладкова против России. В 2013 году заключенные Сергей Анчугов и Владимир Гладков обратились в Европейский суд по правам человека с жалобой на то, что Конституцией им отказано в активном избирательном праве. Действительно, вторая глава Конституции содержит норму, согласно которой лица, признанные недееспособными, а также лица, отбывающие заключение, не могут принимать участие в голосовании. Справедливости ради отмечу, что в советской конституции и законодательных актах такой нормы не было, однако фактически заключенные участия в голосовании не принимали. Европейский же суд признал это ограничением права на свободные выборы, что также может быть оценено неоднозначно. Для сравнения, в ФРГ Федеральный Конституционный Суд этого государства вправе даже лишать (на определенное время) отдельных основных прав. Если в предыдущих двух случаях постановления ЕСПЧ по делам против России касались ее федеральных законов, то в третьем случае– ставится под сомнение норма Конституции, основного закона Российской Федерации, закрепляющего принципы государственного суверенитета.

 

Правовая позиция России по данному вопросу была наиболее четко сформулирована в Постановлении Конституционного Суда «по делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда», которое было принято в декабре 2013 года, и Постановлении Конституционного суда от 14 июля 2015 года. В обоих случаях суд исходит из положения о необходимости исполнения решений Европейского суда, поскольку это часть международных обязательств нашего государства, поэтому решение международного суда служит основанием для пересмотра дела российскими судами в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Однако в случае коллизий решений Европейского Суда и правовых позиций Конституционного Суда суд общей юрисдикции РФ должен обращаться в Конституционный Суд России, который должен принять решение о способах (методах исполнения решений ЕСПЧ). В случае же если решение ЕСПЧ вступает в противоречие с Конституцией РФ, то высшей юридической силой обладает норма Конституции, т.к. она относится к категории норм Jus cogens – норм, особо значимых для государства. Таким образом, Конституционный Суд закрепил механизм исполнения постановлений ЕСПЧ. Это очень интересная позиция, которая позволяет выполнить международные обязательства, не нарушив при этом принцип государственного суверенитета, закрепленный Конституцией.

 

 

- Идеального документа, конечно, быть не может. Однако пересмотр Конституции – это неизбежная политическая нестабильность, особенно нежелательная в условиях, когда мы окружены санкциями, это вопрос об изменении структуры власти и оценке работы Конституционного Суда за 20 лет деятельности. Это необходимость начинать все с нуля. Я же убеждена, что только сильное, социально ориентированное  государство может быть гарантом соблюдения прав и свобод граждан.

 

Наша Конституция подвергалась экспертизе Венецианской комиссии Совета Европы, которая очень высоко оценила документ. Российская Конституция закрепляет все права и свободы, воспринятые из Всеобщей декларации прав человека и гражданина, утвержденной резолюцией Генеральной ассамблеи ООН в 1949 году. Декларацию признают порядка 200 государств – членов ООН, российские же законодатели в национальной Конституции даже расширили каталог прав и свобод. Я думаю, граждане совсем не хотят, чтобы нам было отказано в эффективной правовой защите, в праве на обращение в Международные суды. Принципы конституционного строя, республиканской формы правления, федеративности, народовластия, многопартийности, многообразия форм собственности и другие, закрепленные Конституцией – все они демократичны.

 

Кроме того, правовые положения первой, второй и девятой глав Конституции РФ не могут быть пересмотрены через поправки. Поэтому для пересмотра той самой пятнадцатой статьи необходимо принять новую Конституцию. Эту процедуру должен регулировать федеральный конституционный закон «О Конституционном собрании», которого у нас пока нет.

 

С другой стороны, нормы международного права не действуют напрямую – все договоры проходят процедуру ратификации. И именно на этом этапе возможно внесение некоторых уточнений и оговорок, которые помогут избежать возникновения коллизий между нормами Конституции и международных договоров. Это вопрос совершенствования юридической техники. Принятия ФЗ о ратификации международных договоров. Было бы целесообразно отработать новые механизмы взаимодействия судов и законодателей.

 

Председатель комитета Государственной Думы РФ по конституционному законодательству, наш земляк Владимир Плигин как-то сказал, что в каждой стране есть люди, которые делают историю. О наших выпускниках Марате Баглае и Сергее Шахрае я могу сказать именно так. Марат Баглай является Экс-Председателем Конституционного Суда РФ. Сергей Шахрай был в числе людей, которые работали над проектом Конституции. Нынешняя Конституция ‑ продукт солидарных усилий очень многих людей, она проходила экспертизу во многих инстанциях и включила идеи разных проектов, в том числе того, который разрабатывался под руководством Бориса Ельцина.

 

Что касается сегодняшнего развития, Конституция - то, что о ней скажут судьи. И сегодня в число судей Конституционного Суда входят наши выпускники Николай Бондарь, который заведует кафедрой муниципального права юридического факультета ЮФУ, и Николай Мельников.