Романы Стендаля, жившего в первой половине 19 века, обрели настоящую популярность среди читателей и критиков лишь через полвека после смерти автора. А достойный литературоведческий анализ эти книги получили только в ХХ веке. Одним из самых уважаемых стендалеведов и специалистов по психологизму во французской литературе была профессор Южного федерального университета Нина Владимировна Забабурова.

На кафедре теории и истории мировой литературы Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации ЮФУ хранится её монография «Стендаль и проблемы психологического анализа», а творческие и научные открытия Нины Владимировны передаёт студентам на лекциях её ученица, кандидат филологических наук Ольга Гайбарян.

«Стендаль — это грандиозная фигура во французской литературе подобно Достоевскому или Толстому в русской. И его произведения неспроста являются ключевыми текстами для мировой литературы — новые уровни смысла открываются в них именно при многократном прочтении. Студентам же, которые впервые собираются открыть для себя роман «Красное и черное», я предлагаю взглянуть на главного героя, Жюльена Сореля как на талантливого молодого человека из провинции, решившего покорить большой город. Какие ошибки он совершает, чем он похож на современного студента, вот что может заинтересовать с первых страниц», — поделилась Ольга Гайбарян.

Она добавила, что при жизни Стендаль был известен не только как романист, но и как автор жизнеописания Наполеона и книг о достопримечательностях Италии: «Прогулки по Риму», «Рим, Неаполь и Флоренция».  Это пример невероятной наблюдательности автора и умения воссоздать художественное пространство, куда читатель может перенестись. А знания о художественных техниках, полученные Стендалем во время работы над книгой «История живописи Италии», помогали ему «рисовать» портреты своих героев детальными и запоминающимися.

«Через всю свою жизнь Стендаль пронёс любовь к музыке и умение очень тонко её чувствовать. По воспоминаниям, он мог упасть в обморок под впечатлением от музыки Чимарозы и Моцарта. Поэтому книга «Жизнь Гайдна, Моцарта и Метастазио» занимает особое место в его творчестве», — добавила Ольга Гайбарян.

Психологизм, который исследовала в западноевропейской литературе профессор ЮФУ Нина Забабурова, берет своё начало ещё в 16–17 веках с таких произведений как «Принцесса Клевская» мадам де Лафайет, но классический художественный психологизм 19 века, который в полной мере разовьётся в творчестве Достоевского и Толстого, заложил именно Стендаль. К примеру, он описал психологию аффективных состояний раньше, чем это сделала медицина. Для этого он изучал все доступные медицинские источники — труды главного врача парижской больницы Пьер-Жана Жоржа Кабаниса, труды Пинеля, «Физиогномику» Иоганна Каспара Лафатера, и подчеркивал, как выглядят и ведут себя люди в разных психологических состояниях.

«Когда мы читаем письмо госпожи де Реналь о том, что Жюльен Сорель — карьерист, мы не должны верить написанному.  Мы видим следы слёз на бумаге и задумываемся над тем, что чувствовала женщина, когда писала эти строки. Мы понимаем, что здесь кроется какая-то тайна. Вкоре мы узнаем, что писалось это письмо под влиянием духовника, писалось в отчаянии любящей женщиной», — подчеркнула Ольга Гайбарян.

Восприятию романов Стендаля с разных сторон помогают киноэкранизации — например, каждый режиссер по-разному воплощает замысел писателя о роли цвета в романе «Красное и черное». Прежде всего Ольга Ервандовна рекомендует к просмотру пятисерийный художественный фильм Сергея Герасимова, выпущенный в 1976 году.

«А во французской экранизации 1954 года, которую я тоже безусловно рекомендую, режиссер вступает в конфликт со Стендалем, и в сцене въезда короля в Верьер переодевает Жюльена Сореля из синего мундира в красный. Но именно синий цвет сопровождает героя во все знаковые моменты его жизни, а красный цвет преследует его как смутное ощущение тревоги, предчувствие крови, которая прольётся в конце романа», — рассказала Ольга Гайбарян.

Филолог объяснила, что сцены романа по своему оформлению и содержанию делятся на чёрные и красные: комфортные и дискомфортные для героя, но тот комфорт, который даёт ему его чёрный официальный костюм, не может сравниться с ощущением возвышенности, которое присутствует в редких синих сценах — когда Жюльен Сорель надевает синий мундир гвардейца, облачается в синее, беседуя с маркизом, или просто созерцает чистое голубое небо.

«В интернете бытует версия, что красное и чёрное — это цвета рулетки, но эта версия не выдерживает никакой критики: во-первых, на это нет ни единого указания в тексте романа, во-вторых, даже в метафорическом смысле Жюльен Сорель не игрок, а стратег — он не рискует и не делает ставок, он следует намеченному плану с воинствующей амбициозностью», — подытожила Ольга Гайбарян.

По словам Ольги Ервандовны, Стендаль может научить своего читателя тонко чувствовать, ценить каждый миг жизни и самого себя, но он предостерегает тех, кто хочет достичь триумфа, выходя за пределы собственных возможностей, помогает понять, не является ли излишнее честолюбие также предательством самого себя.