Филолог об образе Виктора Франкенштейна и его монстра — от романа к фильмам и мемам

Писательница Мэри Шелли не раз в своём творчестве обращалась к научно-фантастической тематике — проблема воскрешения из мертвых вызывала у неё неподдельный интерес, и этот интерес передался многим поколениям читателей.

Заведующая кафедрой теории и истории мировой литературы Института филологии журналистики и межкультурной коммуникации ЮФУ Ольга Джумайло рассказала о неиссякаемой множественности трактовок романа «Франкенштейн» и о бытовании его образов в современной культуре уже на правах мемов, без всякой привязки к роману.

«Мэри Годвин была дочерью одного из самых влиятельных философов рационалистов своего времени Уильяма Годвина и первой европейской феминистки, автора эссе «В защиту прав женщин» Мэри Уолстонкрафт. В доме отца нередко собирались поэты новой романтической эпохи, с одним из них, интеллектуалом и визионером Шелли, автор «Франкенштейна» связала свою жизнь. Ее интересовали научные дискуссии и эксперименты с называемыми тогда «невидимыми природными явлениями» – воздухом и электричеством — интересовали размышления о создании автоматов. Из перспективы истории идей роман представляется сложным размышлением о границах разума и рациональности, о величии и ограниченности «антропологического проекта», об этике и сострадательности, о роли языка, диалога, коммуникации с «другим». Литературоведы восхищаются сложной композиционной формой романа, сменой точек зрения повествователей, которая проблематизирует ответ на вопрос: «А кто же монстр?»», — рассказала Ольга Джумайло.

Роман является одновременно ярким примером литературной готики и одним из первых образцов научной фантастики. Полное название книги — «Франкенштейн или современный Прометей».

«Это отсылка и к сюжету о сотворении людей Прометеем, и к мифу о подвиге героя, подарившего людям огонь. Прометеев огонь становится современным – это электричество. Однако само определение «современный Прометей» оценочно: в нем ирония по поводу обмельчавшего героя современности – Виктора Франкенштейна, не способного сотворить прекрасного человека, не способного полюбить свое творение», — отметила Ольга Джумайло.

Литературовед ЮФУ рассказала, что сюжет с оживлением неживого чаще всего встречается в утопических художественных произведениях, ведь в основе утопии как новой концепции общества всегда лежит эксперимент — некое инициированное человеком, «противоестественное» движение к идеалу, часто на основе идей социального и научно-технологического проектирования, биологического инжиниринга. Надежды и сомнения в эксперименте как таковом, даже праве на него, постоянно сопровождают человечество. Можно вспомнить рассказы Эдгара Алана По, повесть «Собачье сердце» Михаила Булгакова, роман «Клара и солнце» Кадзуо Исигуро, фильмы «Бегущий по лезвию» Ридли Скотта и «Солярис» Андрея Тарковского.

«Редкий «положительный» случай не утопического, но вполне обнадеживающего эксперимента можно найти в классическом постмодернистском романе шотландского писателя Аласдера Грея «Бедные-несчастные». В нем в голову утопленницы гениальный ученый Боглоу помещает мозг ее не родившегося ребенка. Прекрасная Белла возрождается к жизни, чтобы стать свободной от социальных и гендерных ограничений. Однако, это скорее исключение из правил. Воскрешение из мертвых во плоти, даже в форме грезы – всегда непростой сюжет», — поделилась Ольга Джумайло.

Филолог добавила, что роман значительно повлиял на отношение людей к науке. Уже один из первых рецензентов романа написал, что студенты должны читать роман сразу после поступления на естественно-научный факультет и вернуться к нему сразу после того, как сдали финальный экзамен. А в двадцатом веке кинообразы Франкенштейна и его монстра поразили будущего создателя кардиостимулятора Джина Розенбаума, буквально воплотившего идею электрического запуска сердца. Позже актёр Питер Кушинг, играющий Франкенштейна в очередной киноадаптации, сознательно пытался повторить на экране образ доктора Кристиана Барнарда — знаменитого врача, осуществившего первую трансплантацию сердца.

Биолог о возможности «воскресить» мёртвую клетку

Доцент кафедры биохимии и микробиологии Академии биологии и биотехнологии ЮФУ Андрей Горовцов рассказал, что современная медицина помимо кардиостимуляторов имеет на вооружении электростимуляторы скелетных мышц и транскраниальные магнитные стимуляторы, которые могут за счет магнитного поля стимулировать определенные области коры головного мозга. Эти приборы проходят испытания для применения в медицинских целях при некоторых неврологических и психических заболеваниях, но в основном это научные исследования и экспериментальные методы, не вышедшие в широкую практику.

«Электрический ток воздействует наиболее явно на ткани, обладающие свойством возбудимости, то есть на мышечную, нервную и железистую ткань. Любая живая клетка имеет потенциал на мембране, поэтому также подвержена действию тока, но эффект может быть менее заметным, либо, при высокой силе тока, повреждающим», — объяснил Андрей Горовцов.

Однако ток не обладает силой «оживлять» мёртвые клетки, которую ему приписывали интеллектуалы позапрошлого века. Главное отличие мертвой клетки от живой в том, что прекращен обмен веществ и энергии, причем прекращен необратимо, вследствие повреждений критических для функционирования живой системы структур, в первую очередь генома, цитоплазматической мембраны и внутриклеточных мембранных органелл.

«На настоящий момент нет технологий, которые бы позволяли восстановить жизнеспособность мертвой клетки, в первую очередь, из-за невозможности восстановления сложно организованных мембран. С «починкой» генома перспектив несколько больше, известна работа коллектива под руководством Крейга Вентера по созданию бактерии с полностью синтетическим геномом. Но надо сказать, что этот собранный геном все же помещали в природную клетку-донор, то есть методы воссоздания целых клеток по-прежнему недоступны науке. В случае многоклеточного организма это еще менее реалистично, так как требуется восстановление одновременно многих клеток, находящихся в контакте и сложном взаимодействии», — отметил Андрей Горовцов.

Микробиолог ЮФУ, как и советовал литературный критик из 19 века, читал роман «Франкенштейн» во время обучения в университете, и нашёл его мысли весьма интересными. Идею воскрешения мёртвых учёный находит противоречащей логике биологической эволюции.

«Смена поколений — это естественный процесс, обеспечивающий развитие и адаптацию живых организмов к меняющейся среде. Поэтому, даже в теории, воскрешение мертвых не кажется мне хорошей идеей в долгосрочной перспективе. Гораздо важнее искать способы повышения качества жизни, активного долголетия, лечения хронических заболеваний, в том числе нейродегенеративных», — поделился Андрей Горовцов.

В наши дни вопрос о границах человеческого поднимается в концепциях постгуманизма и биоэтики, проиллюстрированных художественными произведениями про роботов, киборгов и андроидов. В эпоху, когда информационные технологии развиваются быстрее, чем все остальные области научного знания, люди всё чаще задумываются, что искусственное тело, даже в теории, будет скорее собрано не из фрагментов мертвых тел людей и животных, как у монстра Франкенштейна, а из микросхем и комплектующих деталей. А «искрой жизни» в этом случае станет искусственный интеллект.

IT-специалист о том, станет ли ИИ «монстром Франкенштейна»

Большое количество разработок в области компьютерных наук и интеллектуальных технологий, программных продуктов и вычислительных средств, роботизированных платформ и сенсоров напрямую или опосредовано связаны с решением важных задач биологии, физиологии и медицины.

Старший научный сотрудник лаборатории технологий искусственного интеллекта и больших данных для нанодиагностики материалов, IT-директор Международного исследовательского института интеллектуальных материалов Олег Карташов рассказал, что, когда речь идет о стимулировании нормальной работы отдельных частей организма для нуждающихся в этом, именно кибернетические решения и опытные образцы разнообразных протезов, разработанные междисциплинарными научными коллективами, помогают тысячам людей сохранять привычный образ жизни на протяжении долгих лет.

«Существуют и более прогрессивные результаты в областях кибернетической биологии и нейрокибернетики, которые позволяют лучше познать себя, окружающий мир и по-новому оценить возможности информационных технологий на службе у человека. Доктор Франкенштейн из романа мечтал даровать вторую жизнь телесной оболочке — безжизненной материи, которой смерть подвела черту. Возможно, в современной интерпретации произведения, главный герой, будучи безумным гением в области компьютерных наук, нашел бы способ как перенести живой разум в цифровую среду, чтобы сохранить личность после смерти, отринув материальное в пользу духовного», — предположил Олег Карташов.

IT-специалист добавил, что в тривиальном смысле под искусственным интеллектом подразумевается программа, в которую заложен механизм самообучения для более эффективного решения задач. Большинство разработчиков не стремятся создать ничего похожего на человеческий интеллект, и в целом усилия человечества направлены на создание, в первую очередь, эффективного инструментария для решения разноплановых задач, возникающих во времени, а также повышения уровня качества жизни благодаря научным достижениям и новым технологическим прорывам.

«Думаю, общество пока не до конца готово к созданию новой «цифровой» расы, если оно не будет его частью. На данный момент ближе к реальному сценарию концепция кибернетического организма, где благодаря технологиям можно значительно продлить свою жизнь, избавиться от различных болезней, стать умнее и сильнее, сохранив свою личность и привычный образ жизни. Кроме того, если наша популяция привыкла что-то считать своей собственностью, вещью которой пользуемся каждый день для удовлетворения своих потребностей, как быстро мы сможем отказаться от этой привилегии и закрепить статус равного нам за разумной машиной. Ведь если подобный интеллект будет создан по нашему образу и подобию, будет испытывать те же эмоции, иметь собственное мнение и желания, идентифицировать себя как личность, кем или чем он будет для большинства из нас – вещью или другом и помощником?», — задался вопросом Олег Карташов.

Научные и этические концепции, которые дарит нам научная фантастика, являются отражением человеческих желаний, мечтаний, мнений, а в некоторых случаях и опыта. Поэтому каждое подобное произведение вызывает живой интерес и наводит на размышления. Знакомство с научно-фантастическими книгами и фильмами может не ограничиться только положительными впечатлениями о проведенном времени, и позволить вынести важные идеи и вопросы, вызовы и принципы, которые волновали автора, но и начать поиск решения тех или иных технологический идей, двигающих прогресс вперед.